Олег Мелюхов продолжает позорить УГМК. «Крутая» уголовка, сфабрикованная против экологических активистов, практически развалилась

13.03.2017

Уральская горно-металлургическая компания (УГМК-Холдинг) продолжает нести имиджевые потери на федеральном уровне. Как передает обозреватель портала «Компромат-Урал», минувшая неделя принесла холдингу Искандера Махмудова и Андрея Козицына очередные неприятные новости. Так, в Воронежской области вышли на свободу казаки - экологические активисты, которые выступали с протестными акциями против никелевых разработок УГМК на Хопре. Три года они являются обвиняемыми по уголовному делу о вымогательстве, но чем дальше, тем очевиднее становится фарс уголовного преследования. Похоже, УГМК (заводилой прессинга выступил приближенный Козицына по спецпроектам Олег Мелюхов) в свое время пошла на грубую провокацию и через заинтересованных полицейских «повязала» активистов в СИЗО, чтобы запугать остальных протестующих. Никакой реальной борьбы с преступностью в заказных маски-шоу не было и быть не могло.

Сейчас сомнительное уголовное дело перестало быть закрытым для общественности и, по сути, разваливается благодаря принципиальности руководства Генеральной прокуратуры РФ (чего, к сожалению, не скажешь про аппарат прокурора Воронежской области Николая Шишкина, он уже более десяти лет занимает это кресло). Достоянием гласности стали пикантные детали, как, например, Мелюхов и главный УГМКовский безопасник Юрий Немчинов сами втюхивали деньги «вымогателям» (пожалуйста, возьми; сколько ты хочешь: 5, 7 миллионов, могу и больше. Ты только скажи…»). И после этого тот же Мелюхов на суде бессовестно выставлял себя жертвой «наглого вымогательства». Ваша честь, помогите, мы терпилы неместные, разбойниками обманутые и т.п. Но воронежская Фемида – это не суд своей Верхней Пышмы на проспекте Успения Ленина. Спектакль все-таки раскусили.

В других телефонных прослушках подчиненные Козицына сетуют, что недовольных никелевыми разработками надо скорее «загасить», мешаются они под ногами уважаемых людей. В запале «спецпроектировщик» Мелюхов кричит в телефонную трубку, что скоро встречается с воронежским губернатором Алексеем Городеевым – тот давно его ждет и усиленно зазывает на встречу. И вообще, если верить Мелюхову, УГМК может сместить любого мэра в любом захолустье недовольного Черноземья. Андрей Анатольевич только пальцем щелкнет! На кого рот разинули, смерды! Как козицынские исполнители еще не договорились до того, что сам Владимир Путин боготворит «священную УГМКу», а российское правительство и обе палаты Федерального собрания готовы экстренно принять любое решение в интересах «вертикали успеха». Впрочем, исключать такой сумасшедшей бравады нельзя – стоит просто внимательнее поискать в стенограммах телефонных переговоров, советуют компетентные собеседники редакции «Компромат-Урал». На фоне Мелюхова и Немчинова другой зам Козицына (тот, что «по философии») Евгений Брагин, своей неутомимой улыбочкой старательно полировавший воронежскую заварушку, даже подрос. Он тоже несет много бла-бла-блы, но хотя бы вконец не завирается. Знает, так сказать, грани развода.

Ладно – центральная Россия. Здесь УГМКовцы всегда могут оправдаться тем, что территория не их, и они не сразу прочувствовали неприветливый аромат чернозема под сапогами уральских нуворишей. Но ведь и в родной для Андрея Анатольевича Свердловской области его горе-идеологи допускают прокол за проколом. Актуальный пример – город Реж, он так и находится в полной Ж, хотя ровно год назад офисный планктон УГМК, чтобы угодить губернатору Евгению Куйвашеву, взял муниципалитет в плотное кольцо осады, пока не добился смены местной власти. Был татуированный депутатский затылок, много довольных физиономий, обещаний, рукопожатий и грандиозных надежд. И что в итоге? Но обо всем по порядку – в специальном обзоре редакции «Компромат-Урал».

СУД ОТПУСТИЛ ПОД ПОДПИСКУ О НЕВЫЕЗДЕ ФИГУРАНТОВ ДЕЛА О ВЫМОГАТЕЛЬСТВЕ У УГМК

Новоусманский райсуд Воронежской области отпустил под подписку о невыезде экоактивиста Михаила Безменского и казака Игоря Житенева. Оба являются обвиняемыми в так называемом хоперском деле — о вымогательстве 24 млн руб. у Уральской горно-металлургической компании (УГМК) Искандера Махмудова.

В интересах УГМК в Новохоперском районе Воронежской области ведется разведка Еланского и Елкинского медно-никелевых месторождений. Работы вызывали активное противодействие местных жителей, в июне 2013 года переросшие в погром лагеря геологов. По версии обвинения, Михаил Безменский и Игорь Житенев вымогали деньги за прекращение протестов.

В конце 2013 года оба фигуранта были задержаны сотрудниками ГУЭБиПК МВД РФ и до 2016 года находились под стражей сначала в Москве, а затем в Воронеже. Полицейские следователи дважды пытались утвердить обвинительное заключение по их делу в Генпрокуратуре, но оба раза получали отказ с указанием на недостаточность доказательств вины Михаила Житенева и Игоря Безменского. В итоге дело было направлено в воронежский главк МВД, который быстро утвердил обвинительное заключение в местной прокуратуре и отправил дело в суд. Тем не менее, добиться приговора силовикам не удалось — в прошлом году судья Виктор Серганов сначала перевел обоих обвиняемых под домашний арест, а в конце года и вовсе вернул дело прокурорам на доработку. «С меня уже сняли браслет, а вместе с ним и все ограничения на общение с внешним миром»,— сказал Михаил Безменский.

Всеволод Инютин
«КоммерсантЪ»

***

СУД ВЫПУСТИЛ ВОРОНЕЖСКИХ АНТИНИКЕЛЕВЫХ АКТИВИСТОВ ИЗ-ПОД ДОМАШНЕГО АРЕСТА

Игорь Житенев и Михаил Безменский вышли под подписку о невыезде

Новоусманский райсуд Воронежской области постановил отпустить под подписку о невыезде Игоря Житенева и Михаила Безменского. Они обвиняются в вымогательстве у «УГМК-Холдинг» 24 млн рублей за прекращение протестов против разработки никелевых месторождений в Воронежской области.

Уральская горно-металлургическая компания (УГМК) занимается разведкой Еланского и Елкинского никелевых месторождений с 2013 года. Работы геологов вызвали сильный общественный протест, который вылился в погром лагеря рабочих. Житенев и Безменский обвиняются в вымогательстве у УГМК 24 млн рублей за прекращение протестов. Их задержали московские полицейские в ноябре 2013 года после получения от представителей компании 15 млн рублей.

Следователям по делу дважды не удалось утвердить обвинительное заключение в Генпрокуратуре. Прокуроры указывали на недостаточность улик для квалификации преступления по статье «вымогательство». После того, как дело было передано в воронежское управление МВД, обвинительное заключение утвердила региональная прокуратура. В 2016 году Новоусманский суд отправил активистов под домашний арест, а в декабре вернул в региональную прокуратуру.

Разведка месторождений завершилась в ноябре 2016 года. В январе 2017 года компания передала отчет о разведке в государственную комиссию по запасам полезных ископаемых, которой предстоит оценить их объем. После УГМК примет решение о целесообразности добычи и строительства комбината.

Дарья Бородина
«РБК»

***

ТРИ ГОДА УГОЛОВНЫХ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ БЕЗ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ И РЕШЕНИЯ СУДА

27.11.2016

Когда закончится это постыдное судилище – фарс?

21 ноября, после очередного длительного перерыва, продолжилось заседание Новоусманского суда Воронежской области по уголовному делу о вымогательстве активистов М. Безменского и И. Житенева, и как всегда, под председательством В. Серганова. Второй день оказался коротким, и суд был снова отложен… до 29 ноября. По всей видимости, для изучения материалов, которые не успела сторона защиты еще охватить своим взором. Судебная волокита продолжается.

На первом заседании адвокаты подсудимых С. Бутусов и В. Кузьмичев продолжили задавать вопросы представителю потерпевшей стороны – компании «УГМК – Холдинг», И. Якубовской.

Якубовская пыталась убедить суд в том, что Безменский и Житенев прямо или косвенно угрожали и вымогали у компании большие суммы денег; что Житенев, будучи приглашенным с атаманом В. Скабелиным в «Гостиную Маслова» в Москве, в своем разговоре пытался дискредитировать компанию УГМК; что Житенев участвовал в избиении геологов Копейкиных зимой 2013 года; что Житенев вместе с Безменским виновен в событиях 22 июня 2013 года. Также, Якубовская пыталась придать оттенок угроз и агрессивных намерений некоторым публичным высказываниям Житенева. Ее нисколько не смущало, по простоте ли душевной или по неведению (не прочла, не просмотрела внимательно материалы дела), что все эти обвинения в адрес Житенева совершенно безосновательны и нет никаких доказательств его агрессивного отношения к компании УГМК.

Наоборот, его вина заключалась в том, что он вместе с казаками умел просчитывать предпринимаемые шаги противника и уводил своих людей от провокаций. Поэтому О. Мелюхов – один из руководителей компании, ответственный за реализацию проекта, говорил, что Житенев опасен тем, что «он там, внутри». Поэтому этот господин, обозначая три блока стратегических задач по подавлению протестного движения, в разговоре с тем же Безменским, был обеспокоен: «… но самая большая проблема, которая меня беспокоит, я ее вижу – это Житенев». (том 9, стр. 207 – 208). Здесь Мелюхов надеялся, что решив вопрос с Житеневым, он решит проблему с урюпинскими казаками и их атаманом В. Скабелиным, который, как казалось ему, находился под влиянием Житенева.

Мелюхов, возможно проговорился, отдавая Безменскому особый список для его работы: «Я даю список, который положила мне аналитическая служба, людей, которые создают нам проблемы и так или иначе задействованы в этом процессе».

Интересен, в связи с этим, разговор еще одного топ-менеджера компании, господина П. Ямова по телефону (том 2 стр. 222) с активисткой «Стоп никеля» Г. Чибиряковой, где Ямов говорит: «Ради Бога пусть люди бастуют, как хотят … Миша с первых встреч постоянно подвирает нам. Он сидит и говорит: «Помните, там был сход 17 числа, казаков. Это мы сделали, что люди никуда не пошли». А мы-то точно знаем, почему люди никуда не пошли, у нас свои там были люди внутри, у меня полный отчет с этого схода есть. Там семьдесят ОМОНовцев их ждали, потому они и не пошли».

Казаки работали на опережение. Они с врожденным чувством самосохранения, понимали насколько сильно было давление со стороны компании, и что ее топ-менеджеры были способны на все, что угодно, готовы были перейти красную черту и начать избивать активистов мирного экологического лагеря, устраивать откровенные провокации. Житенев говорил: (том 2, стр. 116): «Они хотят стравить нас всех, чтобы бойня началась, они прямо жаждут этого, они хотят жестоко со всеми покончить, а тут нестыковки…».

9 сентября, на большом казачьем сходе, Житенев публично говорил: «У меня ощущение, что борьба идет не против никеля, а за власть. Появляются силы, разжигающие страсти, политические мародеры, которым выгодны столкновения. А люди уже устали от постоянного напряжения, от неопределенности. Зачем нужны провокации? Они ведь реально могут привести к кровопролитию».

Любопытна еще одна запись (том 2, стр. 106). Безменский, в телефонном разговоре с Немчиновым (Юрий Немчинов долгое время входит в высшее руководство блока безопасности в УГМК – прим. «Компромат-Урал»), сообщает ему: «…что вчера звонил Поваляев Саша – Центр «Э» (старший оперуполномоченный Центра по противодействию экстремизму Поваляев Александр Николаевич – прим. «Компромат-Урал»), он сказал: «Мне передали бумажку, что мне с ней делать?». Я ему: «Саша, всеми правдами и неправдами, найди мне в группе что-нибудь экстремистское». На что Саша отвечает: «Я там ничего не увидел, не нашел». Тогда Немчинов советует Безменскому: «Давай, мы найдем что-то экстремистское, если ему надо… он намекнул, что ему денег надо, ты так и скажи…». Житенев еще верил, что можно договориться: «… все решаемо, и нужно умерить страсти, сесть за стол переговоров, решения должны приниматься взвешенные». Говорил он еще в сентябре 2012г. (том 23, стр. 139-140).

«Господин Мелюхов и говорил, что мол, достаточно посадить пятерых человек, и все будет окей»

Но оказывается, руководству компании это было не нужно. У них были свои отработанные методы борьбы с протестными явлениями. Им нужно было вывести мирный протест из правового поля, обвинить лидеров движений в экстремизме и посадить их за решетку в назидание всем остальным протестующим. Поэтому господин Мелюхов и говорил, что мол, достаточно посадить пятерых человек, и все будет окей. У компании есть деньги, много денег, есть большие связи в Москве. Разве можно перед этим «танком» устоять простым бессребреникам?!? В томе № 9 (стр. 206) Мелюхов в беседе с Безменским говорит: «Миш, через две недели, я думаю, что после нашей встречи, я поеду к губернатору. Он меня уже зовет, ждет. Понятно, что впереди, там есть еще события, выборы… Я с ним буду говорить о политике». А на странице 208 того же тома, в той же беседе с Безменским, Мелюхов говорит, озабоченный проблемой с урюпинскими казаками: «Блок третий – это Урюпинск, это Скабелин, Титов и вся эта шарашка… Это Гарнаков, который там мэр. Надо решать вопрос с мэром… Вот если он изложит, скажет, окей, чего он хочет – давайте урегулируем. Скажет: «Хочу, чтобы меня на выборах поддержали». Окей, поддержим! Пожалуйста, что – финансы? Давайте!..»

Исследуя эти записи, может, Якубовская заявит о том, что эти два вышеуказанных высоких чиновника тоже вымогатели?

А пресс против казаков усиливался. Почему руководитель силового блока компании видел в хрупком, скромном и незаметном атамане Житеневе силу, способную противостоять и серьезно помешать осуществлению проекта? Аналитики хорошие психологи и, видно, что-то соображают в человеческих душах.

13 мая 2013 года Житенев был избит ЧОПовцами на Еланском месторождении. Он еле выжил, провалявшись в больницах Борисоглебска и Воронежа целый месяц. Врачи констатировали: повреждение черепа, перебитая челюсть, выбитые зубы, поломанные ребра, гематомы.

22 июня Житенев физически не мог принять участие в погроме лагеря геологов. Якубовская, обвиняя его на суде в активном участии в этом событии, уже явно лжет. И как мантру твердит одно: «Я доверяю материалам предварительного следствия в полном объеме. Если там что-то не так, то вопросы к следователю Карпову».

Видеозапись разговора Немчинова с Житеневым от 21 ноября 2013 года – это просто «шедевр». Более двух часов Немчинов уговаривает казака взять деньги, типа того: ну возьми, пожалуйста, возьми; сколько ты хочешь: пять, семь миллионов, могу и больше. Ты только скажи, раздай ребятам, сделайте себе бизнес. А Житенев недоумевает, ведь им уже было сказано не один раз, что деньги его не интересуют, как и других участников экологического протеста. И казаков автономии не интересуют у деньги, у них совершенно другие цели и задачи. Житенев просит остановить провокации на Сорокинском поле, убрать провокаторов УГМК, не трогать его семью, да и самого его не трогать, не трогать людей, искренне борющихся за свои законные права: жить на своей земле, работать, приносить пользу своему краю.

Куда ни ткнешь, на любой странице этого уголовного дела читается только один мотив: купить деньгами всех и вся, а тех, кто мешает, упирается, кто говорит о любви к Родине, о своем хлебе насущном, кто восстает против преступного проекта и идет до конца, с теми - особый разговор.

Срывался план проведения геологоразведочных работ, а это грозило компании отзывом лицензии, и поэтому необходимо было ускорить процесс выдавливания активистов с поля.

18 октября сорвалась очередная попытка затянуть всех активистов на Сорокинское поле, и спровоцировав беспорядки, повязать всех разом, а там в СИЗО пусть с ними разбираются.

Хитрое казачье чутье и тут сработало на опережение. Это взбесило ГУЭБПовцев, и они пошли ва-банк.

Мелюхов и "казак" Афромеев ударили по рукам

В протестном движении уже шел серьезный раздрай. Сплетни, пущенные Безменским и провокаторами компании в адрес активистов, делали свое гнусное дело. Житенев, еще не оправившись от побоев, уже был предан анафеме. Много ли нужно бабьему уху, чтобы завизжать на всю округу и, не разобравшись, клеймить вчерашних соратников. Слухи о взятках ползли, как змеи и влезали в каждый дом. Афромеев за 100 миллионов рублей поднял свой флаг над лагерем геологов и присягнул на верность УГМК. Чередняков со своими ряжеными казаками, как их называет местное население, тоже пошел в услужение к УГМК. Безменский чернил Константина Рубахина – координатора движения «В защиту Хопра». Чибирякова уже уговаривала Житенева взять предлагаемые УГМК деньги и сойти с дистанции.

Житенев не знал, кому доверять, в воздухе витал дух разложения и предательства. Шли угрозы его семье, к нему приезжали посланцы компании и давали понять, что в другой раз он не выживет, говорили недвусмысленно: «Ты не боишься, что дочка одна ходит в школу, сможешь себе простить, если с ней что-то случиться? Никто тебе не поможет, твои же бывшие соратники тебя уже с упоением втаптывают в грязь, марают твое имя…».

Губернатор Гордеев, прокурор Шишкин и жена прокурора. Ну, полная идиллия!

Накануне 26 ноября, накануне той роковой встречи в Бобяково, Житенев отправил подальше к родственникам семилетнюю дочь, жене приказал никому не открывать дверь и ничего ни от кого не брать. Сам же молился у иконы целую ночь. И пошел… Его предупреждали, посвященные люди о провокации, но он пошел, мало надеясь, что останется жив.

«Доброжелатели» его уверены, что он шел за деньгами. Но он эти деньги мог получить раньше Афромеева. Что для него были эти 5 – 7 миллионов, когда в советские времена он имел на порядок больше. Не в деньгах дело было, а в желании закончить этот спектакль с воротилами УГМК.

Житенев стоял в окружении вооруженных до зубов ОМОНОвцев. Оперативник ГУЭБиПК держал в руках сумку с пятнадцатью миллионами, вытащенную из багажника машины Житенева, куда ее засунул усердный Безменский.

- Кому везти? Кто возьмет? – спрашивал оперативник Житенева.

- Главе вези. Он возьмет, все возьмет! – иронизировал тот.

Но оперы повезли эти деньги к его жене, пообещав Житеневу привезти ему сюрприз. Но сюрприз не получился. Не взяла жена деньги, которые ей пытались впихнуть в форточку.

Крик: «Мама!» оказался спасением.

А спасением от смерти для Житинева, после долгих мучений, угроз, избиений, требований донести на своих товарищей, оказался арест самих руководителей ГУЭП и ПК Сугробова и Колесникова. Последний плохо кончил, выбросившись из окна.

Вместе с арестом этих высоких начальников, сорвался и план топ-менеджеров УГМК быстро и тихо разделаться с неугодными, и при этом, в назидание всем активистам и противникам добычи никеля показать, чем будет чревато для них выступление против олигархического капитала.

Материалы этого дела о вымогательстве были рассекречены и стали доступны общественности. Они стали настоящим памфлетом на компанию УГМК, собственным памфлетом на самих себя. Но не будем забывать, что у компании есть деньги, много денег! За ее деньги адвокат Якубовская то краснеет, то бледнеет, но крутится как змея, из кожи вон вылезает, выполняя дорогой заказ. То же, похоже, делает и областная прокуратура...

«МОЕ! Прямая линия»
Татьяна Фролова

***

РЕЖЕВСКАЯ ПОБЕДА УГМК ОКАЗАЛАСЬ ПИРРОВОЙ

Ровно год назад свердловские власти праздновали оглушительную победу на выборах в Реже. После роспуска вышедшей из-под контроля правительства местной Думы в новый депутатский корпус попали 20 из 20 представителей «области». 17 мандатов взяли ставленники «ЕР» и еще три — самовыдвиженцы, согласованные властью (из-за судимости они не смогли попасть в списки). Проводившие кампанию представители УГМК не скрывали радости: «Бунт подавлен. И это урок для других муниципалитетов. Непокорные думы можно распускать и набирать конструктивный состав. Областные власти нашли подход, чтобы справляться с любыми оппозиционерами».

Но с тех пор кардинального прорыва не произошло. Оппоненты новой городской команды (глава Алексей Копалов и сити-менеджер Владимир Шлегель) отмечают, что она не выполнила главное обещание — добиться выделения на развитие Режевского района почти 10 миллиардов рублей. Напротив, доходная часть муниципального бюджета на 2017 год снизилась на 125 миллионов рублей (собственные доходы рухнули на 85 миллионов). Достоверных данных о вложениях УГМК в город не публиковалось.

Город лишился одного из градообразующих производств — завода «Режникель». Объявлено о прекращении после 2018 года деятельности АО «Сафьяновская медь». На фоне увольнений падают доходы бюджетников. Единственным очевидным успехом новой команды их оппоненты называют ремонт дорог. В частности, положен асфальт на центральной улице Ленина. Но и здесь есть нюанс. После ремонта улица стала гораздо уже, что затруднило движение по ней автотранспорта.

Появились дополнительные преграды между властью и прессой — у независимых СМИ возникли проблемы с аккредитацией. Но главным сюрпризом стал фактический раскол новой команды — уже в конце 2016 года у депутатов гордумы появились разногласия с главой администрации Владимиром Шлегелем. В начале думцы приняли ряд поправок к бюджету без проведения консультаций с чиновником, затем усомнились в праве мэрии самостоятельно распоряжаться средствами на поддержку предпринимательства. В ответ мэрия начала проводить закрытые для депутатов совещания. Лидером противостоящей сити-менеджеру группы депутатов называют Валентина Кураева. Считается, что именно он может выступить зачинщиком отставки Шлегеля и занять его место.

Представитель областной власти при этом называет амбиции Кураева на пост главы администрации «хотелками» и не видит предпосылок для изменения конфигурации власти в городе: «Депутаты до сих пор окрылены победой. Они все были и остаются в одном лагере. Если что-то и происходит, то только борьба хорошего с лучшим. Кураев — лидер местного отделения единороссов. Но выступал опорой областных властей и останется ею на своем фронте». Вины в ситуации на «Режникеле» источник не видит, так как контроль за предприятием — не в зоне их полномочий.

Сам Шлегель придерживается осторожной позиции: «Конфликта с Думой у меня нет, и я его не ожидаю. Ситуация с никелевым заводом — форс-мажор, возникший в 2017 году. Она укладывается в мировые тенденции. Ничего провального по итогам 2016 года у нас не было, итогов 2017 года надо подождать».

Наиболее оптимистичные комментарии дает заместитель директора по общим вопросам УГМК Надежда Пушина: «Мне жаль, что наши оппоненты не видят позитива в развитии города. На самом деле идет большой объем вложений в его развитие. Я общаюсь с депутатами и с главами и вижу, что это единая слаженная команда. Все идет планово в соответствии с программами».

Константин Джултаев
«Ура.Ру»