«Да без разницы, кто сказал - хоть сам Путин. Здесь Турбанов начальник!» Компромат о беспределе челябинского ГУФСИН дошел до Москвы

13.03.2013

«…Здесь периодически пытают: привязывают скотчем к решетке, надевают колпак железный на голову с сигнализацией от автомобиля. Она громко орет… Бьют промеж ног ремнем армейским, бьют по телу». Совет при президенте РФ по правам человека заинтересовался беззаконием, в котором уличены «солдаты» генерала южноуральских тюрем Владимира Турбанова (на фото), отмечает «Компромат-Урал».

В СПЧ признали многочисленные случаи нарушения в копейской колонии. Рабочая группа получила 358 заявлений от осужденных, в том числе 255 заявлений о применении к ним пыток и издевательств и о жестоком обращении.

Президентский совет по правам человека по итогам общественного расследования бунта в колонии Копейска предлагает ввести специальную подготовку руководства учреждений ФСИН России в области прав человека, говорится в докладе на сайте СПЧ.

Широкий резонанс получили ноябрьские события вокруг копейской колонии №6: несколько дней около 500 заключенных проводили акцию протеста, вокруг колонии прошли беспорядки, в которых были задержаны 38 человек и получили травмы восемь сотрудников ОМОН. Начальник колонии был отстранен от должности, в отношении него было возбуждено уголовное дело о превышении полномочий.

«По результатам проверки рабочая группа считает необходимым… обеспечить специальную подготовку начальников и заместителей начальников учреждений ФСИН России в области прав человека», — говорится в документе.

Кроме того, СПЧ рекомендует поручить расследование уголовного дела о превышении должностных полномочий в ИК-6 группе из следователей СК, независимых от СУСК по Челябинской области, а также привлечь виновных должностных лиц к ответственности, усилить контроль за качеством прокурорского надзора в учреждениях ФСИН, в том числе сделать упор на надзоре за соблюдением прав человека и обязать прокуроров регулярно обходить всю территорию поднадзорных учреждений.

Помимо этого, настаивают в СПЧ, необходимо следить, чтобы было реализовано право осужденных на доступ к информации, а работающие полную рабочую неделю заключенные получали не менее 25% от минимального размера оплаты труда.

Совет по правам человека также считает необходимым внести поправки в Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы: установить максимальный срок нахождения в штрафном изоляторе (не более 60 суток в год) и ввести уголовную ответственность должностных лиц за преследование граждан, сообщивших о совершенном преступлении.

В СПЧ признали многочисленные случаи нарушения в копейской колонии. Рабочая группа получила 358 заявлений от осужденных, в том числе 255 заявлений о применении к ним пыток и издевательств и о жестоком обращении. Кроме того, говорится в докладе, в колонии сформирована устойчивая и разветвленная система вымогательства «гуманитарной помощи», суммы поборов при этом составляют от нескольких тысяч до нескольких сотен тысяч рублей. В ИК-6 также грубо нарушены правила техники безопасности труда, при этом никто из работающих осужденных не получает полагающихся 25% минимального размера оплаты труда.

Помимо этого, в СПЧ сочли фальсификацией заявления ФСИН о причинах акции осужденных.

«Несмотря на то, что основными причинами выступления осужденных стало недовольство применением пыток, поборами и эксплуатацией рабского труда, оперативная служба колонии предприняла попытку изобразить протестную акцию как выступление преступного сообщества с целью подчинить жизнь колонии традициям криминальной субкультуры. С этой целью оперативной службой была предпринята попытка изобразить требование об освобождении осужденного Д., выдвинутое небольшой группой осужденных, в качестве основного требования всех протестующих», — поясняется в документе.

Челябинское ГУФСИН 24 ноября сообщило, что заключенные колонии №6 начали акцию протеста и выдвинули незаконные требования об ослаблении режима, в частности об освобождении ряда осужденных из штрафного изолятора. Позже около колонии собрались родственники осужденных, большинство из которых через несколько часов ушли. Оставшиеся на месте пьяные молодые люди, по данным полиции, нарушали общественный порядок, а затем начали закидывать стражей порядка бутылками, были задержаны 38 человек. Восемь бойцов ОМОНа получили травмы.

Утром 26 ноября руководитель пресс-службы ГУФСИН Иван Мишанин заявил, что заключенные прекратили акцию протеста. После этого Генпрокуратура опровергла информацию, что заключенных в Копейске били и кто-то из них сбежал. По данным Следственного комитета, в акциях протеста принимали участие до 500 заключенных. Возбуждено уголовное дело о превышении должностных полномочий и пять уголовных дел по фактам получения травм сотрудниками ОМОНа. Начальник колонии Денис Механов был отстранен от должности.

РИА «Новости»

***

О ПРОВЕРКЕ УСЛОВИЙ СОДЕРЖАНИЯ ОСУЖДЕННЫХ В ФБУ ИК-6 ГУФСИН РОССИИ ПО ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ

Колония N 6 города Копейска Челябинской области имеет общероссийскую известность. В последние несколько лет в этой колонии все время происходит что-то нехорошее. Но ни ГУФСИН области, ни надзирающая прокуратура не могут навести в этом учреждении порядок. Как видно из отчета членов ОНК Челябинской области, ситуация в этом учреждении по-прежнему далека от спокойной и благоприятной.

Челябинский региональный общественный фонд поддержки демократии
«Уральский демократический фонд»
Группа наблюдателей Общественной наблюдательной комиссии
по осуществлению общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания
Челябинская область

Справка

о проверке условий содержания осужденных в ФБУ ИК-6 ГУФСИН России по Челябинской области, г. Копейск, ул. Кемеровская, 20

Причина выезда: Проверка состояния заключенных, положение которых вызывает опасение.

Руководитель учреждения: Механов Денис Сергеевич

Проведены встречи с осужденными: Локтионовым О.М., Абакумовым Д.Н., Обуховым В.Г., Бибикиным Е.А.

Беседы с осужденными с их письменного разрешения записаны на видео. 

Локтионов Олег Михайлович: «… Я пытался покончить жизнь самоубийством: хотел выпрыгнуть с окна, разбил головой стекло у оперативников в кабинете ИК-6... На меня оказывалось физическое и моральное давление, я просто не выдержал уже, нервы сдали, хотел выпрыгнуть в окно, меня успели поймать просто. Были почти все оперативники: Емельяненко, Ахматнуров, Долгополов, Бабкин…В связи с тем, что я отправил жалобы с ЛПУ-3 на администрацию (ИК-6 - прим. ОНК) на Щеголя написал заявление в прокуратуру и на Зяхора заявление написал тоже в прокуратуру. На Зяхора по поводу избиения, то, что он меня избивал, на Щеголя - я указал, что являюсь свидетелем по факту убийства Коровкина и изложил там то, что я знаю по этому поводу. Эти заявления через адвоката передал родственникам, которые ездили к Войтовичу [прокурору Челябинской области Александру Войтовичу – прим. «Компромат-Урал»] на прием и прямо на приеме ему отдали. Эти заявления были у Войтовича… После этого я даже не долечился немного и меня сюда этапировали. Я так понял, чтобы оказать какое-то давление, пытались, чтобы я забрал эти заявления, отказался от них... Каждый день меня вызывают к операм, постоянно я там с ними там беседую, так мягко говоря… Вот у меня на голове синяки, не знаю, осталось или нет, там меня попинали немножко по голове. Просто они немножко отвлеклись все, и в это время я хотел просто выпрыгнуть из окна. Не успел. Одно окно разбил головой, они меня схватили, повалили на пол, попинали, ну и все, на этом разошлись…

Суть заявления: «Коровкин, он еще когда находился в отряде, он в адаптации был, мы с ним возле отряда встретились и поговорили… Коровкин ко мне подошел и говорит, что Щеголь с него вымогает какую-то сумму денег, ради чего он устроил его работать в комнату свиданий… «Что, говорит, мне делать?». Я говорю: «Ну, я тебе здесь ничего не посоветую, кроме как обратиться в прокуратуру, но отсюда, жалоба, наверное, вряд ли уйдет, т.к. отсюда не уходят никакие жалобы в прокуратуру. Сходи на свидание, как-то с родственниками поговори, что с тебя вымогают, а там дальше дело техники, как получится… Я его раньше и не знал этого Коровкина. После чего, уже через несколько дней ко мне уже подходит Абакумов и говорит: «… При мне Щеголь избил Коровкина, он сейчас в МСЧ». Потом я уехал в ЛПУ-3 и там уже узнаю, что Коровкин умер, оказывается. Я решил, когда узнал, что он умер, с ЛПУ-3 написать то, что мне известно по этому поводу… В ЛПУ-3 Коровкина поместили в общую палату со всеми осужденными, которые там лечатся и с ним пытались разговаривать многие, чтобы узнать по какой причине он вообще здесь, но он уже не разговаривал. Кто находился с ним в палате говорят, что он был весь синий, то есть видно, что он был избитый… Я понимаю, что Щеголь здесь всех избивает, вернее, избивал, чуть ли ни каждый день кого-то. Я понимаю, что вчера это был Коровкин, сегодня это буду я, завтра это будет кто-то еще… Просто уже молчать не хотелось».

Про администрацию: «Вызывают постоянно, заставляют давать объяснения по поводу того, с кем я общался в ЛПУ-3, на какие темы, объяснения, почему я стекло разбил головой… Хотя я не желаю давать эти объяснения, я вроде как бы в безопасном месте нахожусь, но тем не менее это безопасное место мне предоставляет та же администрация, от которой меня и обезопасили… Кстати, хочу заявить, что все, что было написано мною шестого числа, это все было написано под давлением, это не должно иметь никакой юридической силы… Это для Механова, я на Механова писал все эти заявления…Там написано, что я общался с Латыповой Диной Айваровной по телефону, хотя такого не было… заставляют это писать…прямо продиктовали. Я не стал даже отказываться от этого, пусть будет. Просто вы потом подтвердите, что я ни с кем не общался… Продиктовали оперативники: Емельяненко, Долгополов, Ахматнуров… Опасаюсь за свое здоровье и жизнь…»

Абакумов Даниил Николаевич: «…С Коровкиным постояли, поговорили, зашли в отдел безопасности (ОБ) к начальнику ОБ, где в моем присутствии ему были нанесены телесные повреждения… он его избивал палкой резиновой, Щеголь Константин Геннадьевич, начальник ОБ. Я стоял на растяжке спиной, и через руку мне было видно, как он наносил удары, а потом по голове ударил. Он упал на пол и без сознания был.. Он прям через него переступил, меня палкой в спину ткнул, я повернулся, он спросил : «Ты-то что сюда пришел?». Я говорю: «Я не знаю»… С Коровкиным мы разговаривал возле дежурной части, он говорил, что с него вымогают деньги, что он заплатил, за то, чтобы его трудоустроили в комнату длительного свидания, не говорил сколько, но там стабильно 30-50 тысяч, вот в этих пределах платят, чтобы туда трудоустроиться дневальным. Он работал в «дальней» длительных свиданий. Мне от осужденного стало известно, что там находясь, с него требовали еще деньги… требовали на то, чтобы установить двери в комнате свиданий новые поставить, 11 или 12 дверей надо было и заместителю начальника по безопасности и оперативной работе, Зяхору Евгению Петровичу, на отпуск, чтобы он поехал… Начальник вызвал меня четвертого июня, там был Щеголь и Зяхор… начали угрожать…в ШИЗО посажу тебя, тебя там повесят, тем более «практика у нас есть»… Запугивали таким образом… Потом я выехал в СИЗО, там адвокат ко мне приехал… Потом члены ОНК, я написал в их присутствии заявление под видеокамеру и отдал. Там находился по второе июля. Второго июля прибыл сюда (В ИК-6). В санпропускнике меня сразу раздели догола (осужденные, которые там работают), поставили меня на растяжку… подошел ко мне оперативник Долгополов, в бок меня ударяет и говорит: «… Ну что съездил, под видеокамеру «ОНКашникам» рассказал, ладно, иди сюда». Щеголь и Долгополов скрутили мне руки, заволокли, там как клетка есть, там лавочка, положили на лавочку. Третьего я не видел. Засовывали какой-то предмет мне в анальное отверстие, то есть насильственные действия сексуального характера (плачет)… Потом меня сразу повели в штаб. Ко мне туда следователь не ездил, на СИЗО, они меня здесь дожидались. В штаб пришел, там был следователь Чекулин,.. я ему даю объяснения, что подтверждаю то, что давал под видеокамеру членам ОНК. Я ему говорю, что ко мне приезжал прокурор, на СИЗО и, в процессе разговора он мне сказал, что вскрытие черепной коробки производили Коровкину, что побоев не было, а вскрытие показало, что на головном мозгу есть воспалительный очаг, что не исключено, что от удара. Чекулин послушал меня, поворачивается к Пичкову (в присутствии сотрудника допрашивал меня, зам. по БиОР) и говорит: «Вот эти документы нам вообще ни к чему»… Потом они меня поместили в мед. блок в санчасти, якобы у меня сыпь какая-то есть, чтобы просто меня в колонию не выпускать, туда спрятали меня. Держали меня там восемь дней…Я написал заявление следователю, чтобы вызвал меня на допрос для дачи показаний. Пичков мне говорит: «У тебя с головой нормально, нет? Приехал прокурор - начальник с ним порешал, следаки приехали - начальник с ними порешал. Ты что думаешь, у нас бочка с деньгами бездонная что ли? Здесь даже потерпевшие приезжали, жена Коровкина, он и то ей заплатил - она довольная осталась. Он ей уже не нужен, она забыла про него». Отправил меня в ШИЗО. Щеголь и другие сотрудники опять руки скрутили, опять насильственные действия сексуального характера применяли (плачет): «Зачем ты написал? Это тебя коснулось что ли?». 19.07.2012 г. мне принесли уведомление, что на меня возбуждено уголовное дело по ст. 306 УК РФ. И в это же день меня вызвал прокурор Киртьянов. Я ему все изложил, сказал, что меня не кормят, просил вызвать диетолога, чтобы зафиксировали все. «Я, говорит, никого вызывать не буду, мне это не нужно». Заместитель начальника Потанин мне говорит: «Зачем тебе этот Коровкин нужен, мы только от него отписались, что с третьего этажа МСЧ упал на второй, ты опять эту всю грязь поднимаешь, зачем тебе это все надо?»…Пришел ко мне оперативник, я ему говорю: «Почему вы меня тут держите? Заместитель прокурора области сказал начальнику меня выпустить». А он мне: «Да мне без разницы, кто сказал, хоть генеральный прокурор, хоть сам Путин. Здесь Механов начальник - он сказал, чтобы тебя не выпускали». Меня должны были допрашивать в качестве подозреваемого. Я у следователя Махалина спрашиваю: «Покажите мне постановление об отказе в возбуждении уголовного дела против сотрудников администрации. Я заявлял об этом Чекулину, теперь Вам». Мне обязаны его выдать. Мне ни об отказе, ни о возбуждении уголовного дела ничего не давали. Они хотят, чтобы я отказался от адвоката. Еще ко мне приезжали двое вольных. Одного звать Сергей, а второго Богдан. Они тоже на меня давление оказывают… Говорят, что собирают материалы на Приходкину и на Ермураки Мишу.

Мне угрожают, говорят, что еще будут возбуждать уголовные дела за нападение на сотрудников! Якобы я напал!...»

Обухов Владимир Геннадьевич: « …Здесь периодически пытают: привязывают скотчем к решетке, надевают колпак железный на голову с сигнализацией от автомобиля. Она громко орет. Привязывают на скотч руки и ноги и избивают, т.е. бьют промеж ног ремнем армейским, бьют по телу, по корпусу всему, пока не согласишься сотрудничать… Бьют сотрудники, я назову их в письменном виде, когда меня вывезут, т.к. если я сейчас их назову, мне будут угрожать физической расправой.

Я слышу, что к Абакумову приходят сотрудники, просят, чтобы он бумажки написал. Кормят, не кормят его, я так и не понял. Он по четырнадцать суток не кушает…

Показания дам, когда выеду отсюда. Меня здесь самого пытали, привязывали, избивали. Еще одно доказательство: вы сейчас поговорите со мной, зайдите в медицинский кабинет, где принимают осужденных. Там решетка, куда конкретно привязывают осужденных… Чтобы не было это голословно, где руками привязывают, скотчем наматывают, там липко, арматура там липкая до сих пор. Вы сейчас прямо зайдите, посмотрите, потрогайте под видеокамеру. Здесь регулярно пытают, орут по ночам, стонут, орут…»

После беседы с осужденным Обуховым В.Г. члены комиссии совместно с и.о. помощника начальника ГУФСИН по Челябинской области по правам человека Кадниковым Анатолием Анатольевичем посетили медсанчасть ШИЗО: арматура решетки действительно липкая в местах, где указал Обухов (напротив области рук, ног). Кроме этого, при инспектировании данного учреждения членами ОНК осужденные неоднократно указывали на то, что в кабинете медсанчасти ШИЗО их привязывают скотчем к решетке. Таким образом, заявление осужденного Обухова В.Г. о пытках заключенных в ИК-6 нашло свое подтверждение.

Нельзя не отметить, что заключенные в своих беседах с членами ОНК постоянно упоминают фамилии сотрудников Щеголя и Зяхора (а также других оперативных работников) как непосредственных исполнителей избиений, а на начальника колонии Механова указывают как на организатора избиений и пыток. Главной причиной избиений заключенные называют свой отказ сотрудникам в выплате им денег как на их личные нужды, так и на ремонт и оснащение учрежден. Второй причиной избиений заключенные называют месть сотрудников осужденным за попытки последних отправить жалобу на условия содержания. Практически все заключенные утверждают, что и прокуроры и следователи из Следственного комитета, посещающие колонию, не разбираются с сутью жалоб, а сразу принимают строну администрации колонии и ведут себя точно так же, как сотрудники учреждения: запугивают жалующегося, заставляют его отказываться от своих претензий к учреждению.

Кроме этого, члены комиссии отмечают, что руководство колонии окончательно приняло решение не выдавать членам ОНК, инспектирующим учреждение, личные дела осужденных. Члены ОНК видят в этом прямое нарушение Закона об общественном контроле и полагают, что отказ в выдаче личных дел осужденных вызван стремлением администрации скрыть от инспектирующих факты нарушения прав заключенных и, вполне вероятно, факты преступных действия сотрудников администрации по отношению к осужденным.

Поскольку обращения, как самих заключенных, так и их родственников и членов ОНК в региональную прокуратуру и Следственный комитет не привели к прекращению пыток в ИК-6, а жизнь осужденного Абакумова Д.Н. в настоящий момент подвергается реальной угрозе, члены ОНК считают, что для спасения заключенных ИК-6 необходима срочная широкая общественная огласка ситуации в ИК-6 - в надежде на принципиальное изменение положения с пытками и избиениями в учреждениях Челябинского ГУФСИН.

Члены ОНК по Челябинской области
Щур Николай Алексеевич, Щур Татьяна Михайловна,
Латыпова Дина Айваровн
«Комитет за гражданские права»